Сегодняшний наш собеседник – Аида Касымалиева, по нынешним меркам, редкий журналист, отличающийся не только острым пером, но и острым умом.
Кто читал «Опыт жизни нерусского ребенка в России», «Сожжены и забыты», «Монолог Сапаргуль», «Время разводиться», «Выгребная яма нашей жизни» и другие статьи Аиды (когда года два-три тому назад я прочитал всего пару ее статей, сразу подумал – это будущий писатель), тот поймет, что это не преувеличение.
В Кыргызстане и в других странах мне редко доводилось встречаться и – что особенно волнительно – знакомиться живьем с думающими журналистами. Несмотря на то, что Аида и я – земляки, только на днях мне впервые довелось пожать ей руку…
— Аида, добро пожаловать в родной Ош! Приятно с Вами лично познакомиться и видеть Вас! Я с Вами знаком заочно через Ваши статьи. Ваши статьи написаны доступным, ясным и убедительным языком, и они, что очень ценно, отличаются здравым смыслом. И это не только на фоне того, что нам приходится читать, смотреть или слышать. Как у Вас это получается? Но для начала, как Вы стали журналистом?
— Я сама родом из Оша. Закончила здесь гимназию имени Гагарина. Родители мои по-прежнему живут здесь. Я начала «карьеру журналиста» на местном телеканале ОшТВ. Помню, когда училась в 8 или 9 классе, начался набор ведущих. Не знаю, зачем я пошла туда.
Пришло много детей. Отобрали нескольких, но через некоторое время я оглянулась и обнаружила, что осталась работать только я одна, так как со мной никто не возился, и никаких условий не было.
Создала молодежную развлекательную передачу «Бумеранг». Мне сейчас смешно вспоминать те дни, потому что я там дневала и ночевала, мама ругалась, когда я приходила поздно. Придумала название передачи сама, караулила свободных операторов, придумывала сценарий, «стендапы», и все это я делала интуитивно. Я не знаю, зачем мне это было нужно – зов сердца, наверное. Но я горжусь той девочкой-подростком. С тех пор прошло более 15 лет, и я сейчас могу утверждать, что самые яркие проекты я всегда делала интуитивно и от сердца, и они всегда выигрывают по сравнению с теми, которые сделаны профессионально, но без души.
После окончания школы я поехала поступать в Бишкек на журналиста. Сначала сдала экзамены в АУЦА, но мне не хватило баллов для стипендии, а родители не могли оплатить мою учебу. В КРСУ на факультет журналистики не было бюджетных мест. Помню, как стояла возле КРСУ и рыдала. Это, правда, для меня было трагедией. Но сестра уговорила сдать в Бишкекский гуманитарный университет, и я не пожалела об этом. Я осознанно выбрала журналистику. Помню, мама меня отговаривала, так как в нашей семье не было журналистов, и она не хотела меня отпускать из Оша.
— А Вы помните свою первую статью?
— Да, это мои сочинения. Недавно сидела с подругой, и она говорит, что они, ученики другой школы, зачитывались ими и переписывали. Выигрывала олимпиады по кыргызскому языку. Я сейчас удивляюсь, мы, школьники, читали все тома эпоса «Манас», за два дня прочитать «Сынган кылыч» не было проблемой. Но, стоит заметить, что кроме кыргызского языка у нас были прекрасные уроки русского языка и литературы, где нам привили любовь к чтению. На первом курсе в Бишкеке я начала работать корреспондентом газеты «Студенческий мир» — это был молодежный отдел газеты «Слово Кыргызстана». Там были очень сильные редакторы, и я получила хороший опыт.
— А что способствовало, что Вы стали журналистом?
— Теперь я понимаю, что я хотела просто писать. Тогда я не могла заявить родителям, что хочу быть писателем, и выбрала что-то близкое, где я могла бы «под прикрытием» соединять слова в предложения.
Многие журналисты экстраверты, а я – наоборот. Если я много пишу, это не значит, что я легко общаюсь с людьми. В силу своего характера, много читала. У меня мама – библиотекарь. Она меня с собой брала на работу. Я помню себя, что я все время читала.
— А какая Ваша любимая статья?
— Я ее еще не написала (смеется). На самом деле, журналист не может говорить о любимой статье, потому что с нуля надо начинать ежедневно. Каждый день ты – никто, и надо доказывать с каждой новой статьей, что ты – лучший.
Один из плодотворных периодов это – Москва (2010-2012). Это документальные фильмы, серии репортажей и очерков о миграции Я там проработала два года на радио «Свобода», но делала репортажи для кыргызской службы «Азаттык» в Бишкеке.
Насчет того, как получается так просто писать…
Я люблю писать, я нахожусь внутри текста, забываю про время и чувствую ритм. Мне интересны люди и их истории. И еще согласна с той мыслью, что во время того, как пишешь, ты – всего лишь медиум.
— Когда смотрю, слушаю информационные передачи по телевизору и читаю новости информационных агентств и пресс-служб госструктур, у меня складывается впечатление, что нас держат, я извиняюсь, за идиотов. Как Вы думаете, в чем слабость современной журналистики?
— Знаете, я не хочу занимать позицию, что я тут самая умная и всех буду учить профессии. Это не так. Да, есть проблемы. Но мы должны работать сообща, делиться опытом и развиваться.
Для меня ключевая позитивная тенденция последних лет то, что новости «Азаттык» не отличить от многих других информагентств. Еще несколько лет назад была пропасть между ними.
Мы должны ценить свободу слова, которая у нас есть. Не отступать ни на шаг от нее. Но мы при этом не получили еще сильную, качественную журналистику. Вы замечаете постоянную нехватку контента, то есть не о чем читать? Все мои друзья, например, читают российский «Сноб». А то, что идет в информагентствах, я называю Днем сурка — часто бессмысленный повтор отдельных фактов без контекста.
Все мероприятия и скучные пресс-конференции тиражируются одинаковыми пресс-релизами во всех изданиях. Мало изданий, которые сами находят тему, что-то расследуют и рассказывают важные для общества темы. Смешно, но каждый человек может организовать пресс-конференцию и его вечером покажут по ТВ. Я называю это про себя «феноменом Нурлана Мотуева».
Мы чрезмерно увлеклись сплетнями в журналистике. Пора уже остановиться. Целое поколение журналистов, которых очень сложно заставить писать факты. Боюсь, что скоро мы будем бороться с целым поколением безграмотных журналистов. Но, повторюсь, что это наши общие проблемы и мы должны решать их сообща, а не занимать обвинительную позицию.
— Вы затронули тему цели и критериев журналистики. Во всех тренингах и семинарах, в которых я был участником, зарубежные тренера нам неустанно и методично твердили соблюдать баланс, беспристрастность и другие принципы журналистики. Но когда читаем зарубежные СМИ, мы не можем сказать, что эти принципы соблюдаются. Не придерживаться стандартов журналистики страдают только наши журналисты, или этим страдают и все остальные СМИ?
— Я бы не стала делать такое категоричное заявление. Есть желтая пресса, и есть серьезная журналистика. Нормальные журналисты во всем мире выполняют свою работу профессионально. Серьезная журналистика придерживается критериев. У нас тоже есть немало отличных журналистов, которые придерживаются международных стандартов.
— Могу я задать такой вопрос: готово ли наше общество к свободе слова?
— Это даже не обсуждается. Свобода слова не дается кем-то, потому что какое-то общество готово или не готово к этому. Она должна быть, это ведь право. Но при этом мы должны работать над качеством. Например, не пойти по пути большинства российских телеканалов и пропаганды.
— У нас существует независимая журналистика, у нас есть независимые журналисты?
— Да, у нас есть независимые журналисты, но их очень мало. Журналистов, которые работают в местных представительствах международных изданий, и тех, которые выживают за счет грантов, я тоже причисляю к независимым журналистам. Гранты по определению даются на поддержание свободы слова и связаны с правами человека.
В больших организациях есть редакционный совет и других уровней, которые бдительно следят за балансом, за точностью, за не ангажированностью, и там практически невозможно выполнять «заказ» или вести пропаганду. Есть много стереотипов в нашем обществе, один из них — «грантоеды». Думающему человеку надо опасаться обобщений, и необходимо разбираться отдельно в каждом случае.
Интернет тоже дает хорошую площадку в тех странах, где нет свободы слова. В России есть такой феномен – Кашин. Человек-редакция. Есть такие свободные журналисты, которым не нужна редакция, не нужны большие корпорации. Их аудитория иногда превышает аудиторию целых изданий. Интернет в этом смысле дает свободу.
А как это монетизировать именно в Кыргызстане – это уже другой вопрос. Если вы сильный журналист, вы сможете остаться независимым журналистом.
— Вот Вы сейчас перечислили СМИ, но это не отечественные СМИ…
— Да, Вы правы. За 20 лет мы сами журналисты не собрались и не открыли свой собственный телеканал, не опираясь на деньги доноров или деньги политиков. Нет такого прецедента. Я объясняю это маленьким рынком. И, возможно, легче прыгать из журналистики в политический пиар – легкие деньги.
— Кыргызстан – страна переходного периода. В связи с этим у меня такой вопрос, к которому приходится вновь и вновь возвращаться. По моему убеждению, уровень сознания и общей культуры общества еще не позволяет естественным образом воспринимать свободу слова…
— …в его истинном понимании. Да, я согласна.
— Тогда другой вопрос. В свое время на семинарах в Бишкеке, в Оше под руководством тренеров бурно обсуждался Этический кодекс журналиста Кыргызстана. Меня поразило, что потом тренеры повели себя не этично. О чем это свидетельствует? О беспринципности? Или о том, что свобода слова и профессиональная этика не стали общепринятой универсальной ценностью?
— Не знаю, про кого Вы говорите. Но если это так, то печально. Недавно была на одной конференции, и там уважаемый российский журналист Анна Качкаева сказала, что, несмотря на современные технологии, журналист должен думать, писать и иметь совесть.
У нас есть проблемы с совестью. Кыргызстан – маленькая страна. Люди, особенно журналисты, забывают, что, например, сегодня выборы пройдут, а дальше ты все еще работаешь журналистом. Многие коллеги могут поработать на какого-то политика, выйти из рамок совести и честности, потом обратно прийти в журналистику. Это меня удивляет, и это нехорошо.
— В мае мы входим в Таможенный союз. Означает ли это, что на свободе слова мы можем поставить жирный крест?
— Во всяком случае, я не хочу так думать. Несмотря на наше желание копировать Россию (к примеру, наши депутаты копируют законы), Кыргызстан все равно за более 20 лет привык жить независимой жизнью и сохранит свой, скажем так, аутентичный путь. Я хочу в это верить, и за это стоит бороться.
Если раньше был железный занавес, то сейчас, в эпоху интернета, как можно физически закрыться от мира? Повторюсь, что я хочу в это верить, и мы должны бороться за такие ценности, как свобода слова.
— К примеру, журналистика может опуститься до уровня пропаганды…
— Это большая угроза и мы уже под влиянием пропаганды. У нас ведь повально все смотрят Первый канал, РТР. У кого дома есть интернет, там ругаются с родителями. Я, например, ругаюсь с мамой. Потому, что Путин для нее – герой, Америка – враг, украинцы – фашисты. Все белое и черное, никаких фактов, разумности, только пропаганда. Мне становится страшно иногда, как умные люди подвергаются пропаганде.
— Ваши ближайшие планы?
— Мои ближайшие планы, как у всякого кыргызстанца – это выборы (смеется). Долгое время я не писала, не вела телепередачи, этим и собираюсь заняться (примечание редакции – с 15 апреля Аида Касымалиева на ток-шоу «Ой-Ордо» КТРК).
— У Вас есть что сказать журналистам ОРТРК «Ынтымак» и их смотрящей, слушающей и читающей аудитории?
— Я очень рада познакомиться лично с Вами. «Ынтымак» я очень люблю. Это уникальный проект. Это платформа, на которой могут вырасти настоящие профессионалы и сохранять свою независимость. Согласитесь, очень неприятно писать, будучи, например, подневольным мэра или какого-нибудь оппозиционера и идти против собственной совести? Это первое.
Второе, все-таки удалось сохранить «Ынтымак», несмотря на скепсис. «Ынтымак» смог говорить об очень щепетильных вопросах нормальным человеческим тоном, избегая обвинений или слащавости, когда рана после ошских событий была еще свежа.
Я верю, что «Ынтымак» будет всегда оставаться высокой планкой профессионализма для начинающих журналистов. То, что на базе «Ынтымак» вырастают сильные молодые журналисты, а я это вижу, само по себе так замечательно.
На юге нет ниши, которую сейчас занимает «Ынтымак». Вы можете делать качественную журналистику, классные репортажи, аналитику. Чтобы голоса людей достигали всего мира через вашу площадку – через сайт, через видео, через радио. Мы не должны забывать, что мы работаем для аудитории. Да, есть новые технологии, высокоскоростной интернет, но есть те же люди, те же проблемы, те же судьбы, и мы должны рассказывать о людях людям.
— И напоследок пару слов, Аида. Мы все-таки хотели бы читать Ваши статьи. Пишите, пожалуйста, чтобы мы знали, что есть думающие журналисты.
— Спасибо огромное за комплимент. Буду стараться.
